Олимпийская деревня - место сексуальной вакханалии
На каждой Олимпиаде спортсмены живут в небольшом квартале, носящем название Олимпийская деревня. Ее также можно назвать Сексильванией или Развратбургом, ибо каждая деревня прославилась тем, что стала центром порока и сексуальной непристойности.
Представьте, что вы живете в городе, населенном молодыми, спортивными полубогами с отличным тонусом и на пике физической формы.
Представьте, что они годы своей жизни посвятили напряженной подготовке своей разгоряченной и натренированной плоти к короткому промежутку времени в несколько недель, когда они живут в этом маленьком городке.
И вот они собрались вместе, все 10 тысяч, причем без родителей, без жен и мужей, без строгого режима, которому они подчинялись до этого момента, в экзотическом месте. И свободного времени у них масса. 
Давайте раскроем маленькую тайну: на Играх 1988 года в Сеуле на крышах домов британских олимпийцев скопилось так много использованных презервативов, что Олимпийской ассоциации пришлось запрещать секс на улице.
Вы можете себе представить, сколько должно было скопиться такого мусора, чтобы олимпийское начальство устраивало публичную выволочку героям спорта?
Вообразите себе унизительный разговор между олимпийскими чиновниками и седовласыми тренерами на тему введения этого запрета.
И это далеко не отдельный случай. Насколько нам известно, каждая Олимпийская деревня с незапамятных времен насквозь пропитывается генитальными соками.
К 1992 году организаторов Олимпиад настолько встревожил этот оголтелый секс, что они начали бесплатно раздавать спортсменам презервативы, дабы не допустить распространения СПИДа.
На зимней Олимпиаде 2010 года в Ванкувере 6,5 тысячи спортсменам и спортивным чиновникам было роздано 100 тысяч презервативов. То есть, по 15 штук на брата/сестру. И ИХ НЕ ХВАТИЛО.
Прямо посреди Игр пришлось в срочном порядке устранять образовавшийся дефицит. И мы уже не говорим о том, сколько раз этот народ занимался сексом без презервативов.
Получается, что даже Лас-Вегас, этот город греха и порока, не идет ни в какое сравнение с масштабами совокупления на улицах Олимпийской деревни.
