Кто и за что в Москве поджигает дорогие машины и полицейские участки

За поджогами дорогих машин, за нападениями на полицейские участки в Москве стоит не роковое совпадение и не деятельность перегревшихся на жаре маньяков, а организация анархистов. Они считают власть нелегитимной, корпорации — алчными эксплуататорами людей и природы, а владельцев автомобилей дороже миллиона — мироедами.



В ночь на 6 июля группа анархистов подожгла участковый пункт полиции в Москве на Профсоюзной улице. До этого, 23 июня, был подожжен «коктейлями Молотова» опорный пункт полиции на Кантемировской. В ночь на 22 июня радикалы сожгли демонстративный коттедж поселка «Эдельвейс-Ильинское», который, несмотря на недовольство многих местных жителей, планируют построить близ села Ильинское Дмитровского района Московской области. Уже более года по ночам анархисты — или, как они себя называют, «городские партизаны» — атакуют различные цели в Московском регионе. Горят отделения полиции, здания банков, стоянки с чрезмерно дорогими, по мнению «леваков», автомобилями. Было сожжено несколько бульдозеров, использовавшихся при вырубке Химкинского леса. При взрыве самодельной бомбы на посту ДПС в Подмосковье едва не погиб сотрудник полиции.

Во-первых, не надо думать, что мы в этом смысле уникальны. Посмотрите на антиглобалистов, на погромы вроде парижских или лондонских. Анархисты — это ответ развитого общества на социальную неустроенность. В больших городах анархисты и их акции будут всегда. Просто в каждом случае есть свои национальные особенности.

У нас речь действительно идет о власти, которая существует сама для себя. При стремлении попасть во власть именно для того, чтобы жить хорошо, плюя на всех. Быть может, если верить соцопросам, протестовать на улицы граждане и не пойдут, но любви к властям у них точно нет, а сочувствие к тем, кто поджигает милицию, кидает камни в ячейки «Единой России» и делает другие похожие вещи, — имеется.

У нас действительно колоссальный разрыв между богатством и бедностью. Вот говорят про жирующую Москву, живущую за счет остальной России. А между тем те же социологи указывают, что как раз в Москве радикалы имеют наибольшую поддержку. Потому что из 15 млн москвичей как сыр в масле катается все рано явное меньшинство, зато богатство этого меньшинства бросается нам в глаза буквальным образом — стоит только выйти из дому и посмотреть на проезжающие мимо «мерседесы», которых в потоке не меньше, чем «жигулей».

Еще мы имеем неспособность властей адекватно понять, чего хотят радикалы и кто они такие вообще. Во время событий на Манежной площади это проявилось в полный рост во всей красе. Для Кремля до тех пор были куда страшнее несколько сотен человек, выходивших 31-го числа на Триумфальную. На их подавление наше руководство сил не жалело. А тут город оказался под контролем совершенно другого контингента. Который не требует свободы и демократии, а желает замочить инородцев. И то ли бороться с этим, то ли заигрывать — власти так и не решили.

С анархистами то же самое. Непонятно, как с ними быть. Не хочется даже признавать факта их существования. Вместо того чтобы как-то исправлять социальное положение (знать бы еще, как его исправить), вместо того чтобы остановить насилие, куда проще сделать вид, что все это не более чем выходки отдельных дураков.

И та же самая история с хулиганством футбольных фанатов. Это только на первый взгляд анархисты, фанаты и националисты действуют каждые по своему плану. На деле же зачастую речь идет вообще об одних и тех же людях. И инициатива в руках этих людей.

И чем больше они спалят дорогих автомобилей, чем больше «зажигалок» кинут в здания УВД — тем выше будет их популярность и тем шире поддержка.