Байки зубного врача
19
09
2008
Делаю я одной старушке вставную челюсть, а она так меланхолично шамкает:
- Эх, вот и старость наступила. Челюсть мне делают. Умру, и ничего от меня не останется, даже имени. Одна челюсть, и та вставная.
И закручинилась от горя.
Дернул меня черт сказать:
- Ну, это как посмотреть. Вот видите, я внизу каждой челюсти выгравировываю - "д-р Коган". Челюсть, конечно, останется, а вот имя на ней будет мое.
Старушку такая зависть взяла! Как это так, челюсть ее, а имя мое. Конечно, я ничего не гравирую, так ей потом и сказал, но меланхолию ее как ветром сдуло. И помирать расхотела.
Другая старушка после того, как я удалил ей зуб, пришла с претензией:
- Доктор, вы вчера мне зуб удалили?
- Удалил.
- С левой стороны?
- Да, с левой.
- А теперь у меня нога болит. Левая!
Я стал ее уверять, что нога болит сама по себе, и к зубу никакого отношения не имеет. Она ни в какую.
Тогда я усадил ее в кресло, заглянул в рот, и сказал:
- А голова с левой стороны у вас вчера не болела?
- Нет.
- Тогда это точно не от зуба. Я вам удалил верхний зуб с левой стороны, а не нижний. Вот если бы нижний...
Старушка надолго задумалась, и сказала:
- Ладно, доктор, может быть, вы и правы. Пойду-ка я.
Сделал еще одной старушке челюсть: зубы белые, фарфоровые, так и сверкают! Красота! Она в зеркало глянула, улыбнулась, и как начала рыдать! Я удивился, стал ее успокаивать, а она ни в какую, рыдает и все тут. Кое-как успокоил. Чего, спрашиваю, рыдаете? А она мне:
- Как же мне не рыдать? К таким зубам теперь старичок нужен. Чтобы вдовец из Питера был и не старше 82-х лет.
И ушла.
Через месяц приходит, что-то подправить надо было, я ее спрашиваю:
- Ну как, Цецилия Мееровна, нашли себе старичка?
- Нашла, - вздыхает она. - Из Киева, правда, но зато не старый, 79 лет, хорошо выглядит. Я, конечно, шампанского купила, конфет, свечи зажгла, душ приняла, а он... Представляете - оказался импотентом! Вот что Чернобыль-то делает!
Любят меня старушки...
- Эх, вот и старость наступила. Челюсть мне делают. Умру, и ничего от меня не останется, даже имени. Одна челюсть, и та вставная.
И закручинилась от горя.
Дернул меня черт сказать:
- Ну, это как посмотреть. Вот видите, я внизу каждой челюсти выгравировываю - "д-р Коган". Челюсть, конечно, останется, а вот имя на ней будет мое.
Старушку такая зависть взяла! Как это так, челюсть ее, а имя мое. Конечно, я ничего не гравирую, так ей потом и сказал, но меланхолию ее как ветром сдуло. И помирать расхотела.
Другая старушка после того, как я удалил ей зуб, пришла с претензией:
- Доктор, вы вчера мне зуб удалили?
- Удалил.
- С левой стороны?
- Да, с левой.
- А теперь у меня нога болит. Левая!
Я стал ее уверять, что нога болит сама по себе, и к зубу никакого отношения не имеет. Она ни в какую.
Тогда я усадил ее в кресло, заглянул в рот, и сказал:
- А голова с левой стороны у вас вчера не болела?
- Нет.
- Тогда это точно не от зуба. Я вам удалил верхний зуб с левой стороны, а не нижний. Вот если бы нижний...
Старушка надолго задумалась, и сказала:
- Ладно, доктор, может быть, вы и правы. Пойду-ка я.
Сделал еще одной старушке челюсть: зубы белые, фарфоровые, так и сверкают! Красота! Она в зеркало глянула, улыбнулась, и как начала рыдать! Я удивился, стал ее успокаивать, а она ни в какую, рыдает и все тут. Кое-как успокоил. Чего, спрашиваю, рыдаете? А она мне:
- Как же мне не рыдать? К таким зубам теперь старичок нужен. Чтобы вдовец из Питера был и не старше 82-х лет.
И ушла.
Через месяц приходит, что-то подправить надо было, я ее спрашиваю:
- Ну как, Цецилия Мееровна, нашли себе старичка?
- Нашла, - вздыхает она. - Из Киева, правда, но зато не старый, 79 лет, хорошо выглядит. Я, конечно, шампанского купила, конфет, свечи зажгла, душ приняла, а он... Представляете - оказался импотентом! Вот что Чернобыль-то делает!
Любят меня старушки...
